При всём том, что кампания по истреблению "врагов народа" охватывает все слои населения, террор желал оставаться анонимным. "Врагов народа" ежедневно поносили и клеймили по радио, в газетах, на многочисленных собраниях, но говорить о том, куда они исчезают, запрещалось. Сами слова "террор", "тюрьма", "лагерь", "арест" вслух не произносились, их как будто не существовало в повседневном лексиконе. В тюремных очередях женщины стояли молча или, шепчась, употребляли лишь неопределённые формы речи: "пришли", "взяли".
Репрессии привели почти к полной смене правящей элиты в городе. Так, из 154-х ленинградских делегатов ХХVII съезда партии только двое присутствовали на следующем ХХVIII съезде. При этом грандиозные "чистки" не изменили общей политики по повышению статуса технической интеллигенции. Несмотря на то, что в период 1933-1938 гг. в результате "чисток" и арестов число коммунистов Ленинграда уменьшилось почти на 100 000 человек (44%), приём в ряды ВКП (б) представителей интеллигенции продолжался.
Например, в 1937 г. из 1076 коммунистов Металлического завода 170 имели высшее и 277 среднее образование, т.е. принадлежали к инженерно-техническому персоналу и администрации.
В сталинском геноциде Ленинград стал одной из самых крупных жертв. Трудно было найти семью, так или иначе не затронутую террором. Десятки тысяч талантливых, мыслящих жителей погибли в тюрьмах ГУЛАГа. Максимум репрессий в городе пришёлся на 1938-й г. Судя по статистике захоронений на Левашовской пустоши, служившей в те годы местом массовых казней, в 1938 г. там было погребено 20 769 человек (при 18 719 в 1937 г. и 7 283 - с 1939 по 1954 гг.). Всего, согласно актам о приведении приговоров в исполнение, здесь погребены 46 771 человек, из которых 40 485 расстреляны по политическим мотивам.
Начиная с 1923 г. (согласно данным архива УМБ РФ по Санкт-Петербургу и области) тела расстрелянных передавались для захоронения в морг Обуховской больницы (в настоящее время это клиническое отделение Военно-медицинской академии). С августа 1937 г., когда масштабы репрессий потребовали отдельного места для тайных захоронений, для этой цели был приспособлен пустырь в тщательно охраняемой и близкой к тогдашней советско-финляндской границе местности - 28 квартал Левашовского кладбища и часть 27 Парголовской дачи Парголовского лесхоза. На огороженной позднее территории кладбища (11,5 га) захоронения занимают место в центре участка общей площадью 6,5 га. 
Кроме Левашовской пустоши, расстрелянных во 2-й половине 1930-х время от времени хоронили на городских кладбищах - Богословском (Преображенском) и Памяти жертв 9 января.
Рост населения в городе резко замедлился еще в 1932 г. вследствие введения прописки, а после осуществления массового террора практически прекратился. Убыль горожан в эти годы нередко превышала их естественный и механический прирост. Если в течение 1928 -1932 гг. численность населения Ленинграда возросла на 58 %, то в 1933-1937 гг. она (по противоречивым данным) выросла не более чем на 1,4 % (если вообще не снизилась на 5,5 %). Тем не менее, перепись 1939 г. зафиксировала новый прирост городского населения, с учётом которого общая численность жителей Ленинграда составила 3 191 304 человек.
