Санкт-Петербург

www.opeterburge.ru

Всё, что нужно знать о Петербурге

Борьба с формализмом: культурные «чистки» и перестройки. Сотворение советских мифов. Всеобщая русификация. Часть I

Начатая на закате НЭПа кампания борьбы с формализмом продолжалась всё предвоенное десятилетие. В прессе и по радио клеймили, предлагая «выжигать калёным железом» произведения, несозвучные эстетике соцреализма. Заголовки газет этих лет пестрят названиями: «Какофония в архитектуре», «Внешний блеск и фальшивое содержание», «О художниках-пачкунах», «Левацкое уродство в опере», «…мелкобуржуазное новаторство, которое ведёт к отрыву от подлинного искусства…» и т.п. В обязательном порядке организовывались обсуждения «псевдоноваторских» произведений, на которых насмерть напуганные их авторы – литераторы, музыканты, художники, архитекторы обвиняли друг друга в формализме, отрыве от народа и пр. смертных грехах, а также упражнялись в смиренной самокритике.
По свидетельству одного чиновника от культуры его послали навести «окончательный порядок» в Русский музей, где хранилась ценная коллекция отечественного авангарда. Придя в музей, он увидел в залах кучи мусора, из которых торчали работы К. Малевича и П. Филонова – картины, которые было приказано уничтожить. Рискуя головой, он упрятал их в запасники, сохранив для будущих поколений.


Обруганные книги изымали из библиотек и уничтожали, пьесы запрещали к постановке, художественные выставки закрывали (экспонаты в лучшем случае надёжно замуровывали в запасники, в худшем – уничтожали). Кульминацией длительного процесса стали культурные «чистки» 1936 года, в ходе которых власть формировала советское искусство и литературу. Запуганные и сломленные лидеры русского авангарда сдавались один за другим, мобилизуя свои дарования на восхваление социалистической реальности. (Подобный отказ от своих творческих принципов именовался перестройкой). К примеру, пытался перестроиться К. Малевич – перестав работать в супрематической манере, он обратился к жанру реалистического портрета. (В 1935 г. художник умер в своей квартире на Исаакиевской площади, д. 9/2, оставшись в истории живописи основателем супрематизма).


Успешно перековались бывшие «фэксы», ставшие поставлять мастерскую и доходчивую кинопродукцию, приемлемую для начальства и охотно поглощаемую массами. 27.01.1935 на экраны вышла «Юность Максима» – первая часть трилогии режиссёров Г. Козинцева и Л. Трауберга (основателей Фабрики эксцентрического актёра), за которой последуют «Возвращение Максима» и «Выборгская сторона» – фильмы, получившие горячий отклик у зрителей, и поддержанные всей мощью советского государства. Успех картины сделал режиссёров, а также исполнителя главной роли Максима – Б. Чиркова широко известными.

  Кадр из фильма "Новый Вавилон" 

После провала в прокате «Нового Вавилона» (1929) и его обвального поношения в прессе Г. Козинцев и Л. Трауберг (также как и авторы к/ф «Встречный» – Ф. Эрмлер и С. Юткевич) остро почувствовали изменения условий игры. Поскольку их трагические экспрессионистские киноопусы не пришлись ко двору, они посвятили себя поискам новых путей в кинематографе, результатом которых стал фильм «Юность Максима» – миф о превращении простого парня с питерской рабочей окраины в профессионального революционера-большевика, выдержанный в понятной широкой аудитории реалистической эстетике. Истории о Максиме («Юность Максима», 1935, «Возвращение Максима», 1937, «Выборгская сторона», 1939) заслужили всенародную любовь и личное одобрение Сталина. Их новый герой – Максим, созданный фантазией режиссёров, как нельзя лучше соответствовал планам вождя по уничтожению памяти о реальных действующих лицах революционных событий, захвативших в 1917 г. власть, имена которых (как, впрочем, и они сами) должны были навсегда исчезнуть.

Текст подготовила Анна Тирле