Санкт-Петербург

www.opeterburge.ru

Всё, что нужно знать о Петербурге

Культура: смена поколений, новые советские эмигранты эпохи «застоя», русские последователи «Битлз» (ленинградский Рок-клуб), переоценка ценностей. Часть I

05.03.1966 (день в день 13 лет спустя после смерти Сталина) от сердечного приступа умерла 76-летняя А.А. Ахматова. Она так и не дождалась официальной публикации своего "Реквиема", как и безкупюрного издания "Поэмы без героя". С кончиной Ахматовой, олицетворявшей собой связь времён, был разведён мост, перекинутый из "Серебряного века" в современность. Её смерть сказалась на изменении нравственной атмосфере в городе - ушла эталонная фигура, на которую неминуемо оглядывались, суждений которой неизменно ждали и инстинктивно опасались.

Согласно воле Ахматовой её отпевали в Никольском соборе, куда утром 10 марта набилась несметная толпа (говорили, что около 1 500 человек), желающих проститься с поэтом - большей частью это была ленинградская молодёжь. 

Ленинградские проконсулы этого периода отличались от московских руководителей ещё большей реакционностью, агрессивной злобностью, мстительностью и своевольностью. Это проявлялось постоянно и в важнейших решениях, и в мелочах, создавая общий нервозный и одновременно унылый фон. Например, директор Ленинградской филармонии лишился своей должности только за то, что по случайному совпадению выступавший на гастролях западный инструментальный ансамбль исполнил здесь кантату Баха (сочинение религиозного характера) в день православной Пасхи - праздник, даже память о котором здесь старались выдавить из коллективного сознания.

 Иосиф Бродский   

Когда в Ленинграде запрещали выпускать в прокат западный фильм, разрешённый в Москве, и кто-нибудь высказывал по этому поводу своё недоумение, то в ответ он мог услышать самодовольное: "Ленинграду, товарищи, не нужно повторять ошибки Москвы". В частности о В. Толстикове, одном из самых непредсказуемых и недалёких ленинградских боссов, рассказывали, что когда он принимал делегацию американских конгрессменов и один из них поинтересовался, каковы показатели смертности в городе, то Толстиков уверенно объявил: "В Ленинграде смертности нет".

Инакомыслие, особенно в творческой среде, как и прежде преследовалось, за него сажали, "перекрывали кислород", т.е. лишали возможности работать, однако расстрелы и концлагеря уступили место психушкам и навязанной эмиграции - именно так теперь было принято поступать с неугодными режиму личностями. Из ленинградской богемы первым бельмом в очах властей был И. Бродский. В мае 1972 г. поэта вызвали в ОВИР и настоятельно "порекомендовали" убираться на Запад.
Эмигрировав, поэт обосновался в Нью-Йорке. Но вопреки расчётам выдворивших его сановных соотечественников он не затерялся в новой среде, а напротив, сумел органично войти в западную интеллектуальную элиту. Привезя с собой в Новый Свет новейшую модель петербургского мифа, активным пропагандистом которого он стал, Бродский тем самым как бы принял эстафету от трёх великих представителей старого петербургского модернизма в Америке: И.Стравинского, Д. Баланчина, В. Набокова. В лице Бродского Запад признал, что петербургская традиция в последней четверти ХХ в. жива и развивается.

Символом такого признания стало присуждение поэту в 1987 г. Нобелевской премии.

Постепенно в США (большей частью в Нью-Йорке) в ходе набиравшей силу советской политики по выпихиванию потенциальных смутьянов из страны собралось значительное число "свежих" эмигрантов из Ленинграда, многие из которых были давними знакомыми или друзьями Бродского ещё с юности: поэты Л. Лосев и К. Кузьминский, писатели С. Довлатов и И. Ефимов, художники М. Шемякин и И. Тюльпанов, культурологи Б. Парамонов и Г. Шмаков.

 

Текст подготовила Анна Тирле